Пара дней из жизни простого лейтенанта :: ДН Диктатор

В штабе утром получил приказ. Не моё дело обсуждать, но приказ был из разряда «недоперевареных в головном желудке верховного командования». Собственно приказано было взять одного сержанта из роты Чарли и в составе двух человек поступить в распоряжение союзного контингента войск для обеспечения поддержки и координации тру-ла-ла и тра-ла-ла… В общем обеспечивали легитимность нахождения американского контингента, с редкими вкраплениями британских войск, на просторах нашей необъятно захваченной родины. Сильвании.

Сели, выехали, ехали, приехали на ФОБ. Там как всегда толпа морпехов, туча армейцев, стайка ещё кого-то, не то ЦРУ, не то Министерство Юстиции.
Пафос, каменные подбородки, все дела. Мы тоже пыжились как могли. Сильванская гвардия – это вам не местечковое ополчение с дедовскими ружбайками, но нас было всего двое и этого явно было мало для того, чтобы не потеряться на фоне всего этого.


Вскоре после прибытия и размещения состоялся брифинг. Полковник Энди Пак зачитал директиву. Ого-го-го! Товарищ Сланич умудрился наступить на хвост самому демократическому государству мира! Это при том, что он, хитрый лис, демократ дальше некуда, и лично обещал выжечь калёным железом заразу монархии из всех исконных норманских земель. Ага, аж с 1974 года исконных, но суть не в этом. Суть в том, что в ближайшие два дня Сланич, в связи с так называемым Днём независимости Нормании, ожидается на передовой и есть все шансы его поймать и предоставить в самый честный суд, чтобы он ответил за свои преступления. Какие – пока неизвестно, но обязательно станет известно. Буквально сразу как поймаем и отберём документы, так всё станет ясно. Если кто из подданных сильванской короны и был бы против этого, то уж точно не мы с сержантом! Выступил также Орест из рейнджеров, подвёл плавно к «Победа нам обеспечена, потому что с нами правда.» Брифинг закончился на эмоционально-патриотической ноте. Все стояли и скандировали «Ю! Эс! Эй! Ю! Эс! Эй!», британский представитель, кажется, дремал, а мы помимо воли недобро ухмылялись. И всё-таки, нелогичность ситуации не давала мне покоя. Почему только двое? Да тут можно было бы всю мою Чарли перебросить, ради такого дела. С Браво ладно, они переформировываются, но мы-то на активной службе!


Недолго реальность диссонировала. После распределения по группам и частотам всё встало на свои места. Вся Сильванская Армия (в количестве двух гвардейцев) в качестве проводников объединялась с геодезистами, по смежной специальности – орнитологами, усиливалась Британскими войсками (всё-таки какая-никакая, а передовая) и выдвигалась в составе мирной экспедиции на повторные замеры высот и параллельное изучение миграции Columba Palumbus, в рамках которой надо было поймать и окольцевать как минимум одного вяхиря. Весь остаток дня мы посвятили подготовке к этому ответственному заданию. Заряжали магазины. Подтягивали снаряжение. Спорили, хватит нам по четыре гранаты на лицо, или вяхирь пошёл нервный и надо брать по шесть? Решили, что нервный и по шесть. Меня загрызла паранойя, я взял восемь. Поближе пообщались с учёными. Выпили с ними чаю. Улыбчивые, приветливые исследователи. Один из Техаса. Много шутил по поводу разных птиц и их повадок, мы тоже рассказали пару весёлых историй про злобных бобров и серых волков. В общем, хорошо проводили время.

Вечером, примерно в 2000 выдвинулись вместе с конвоем американских демократизаторов, ведь стреляют же! Возле госпиталя разделились. Наш отряд ушёл направо, а остальные силы набирались сил.

Смеркалось. Группа медленно но верно пробиралась тропами к своей цели. К многострадальной нефтяной вышке, которая за последние четыре года, как портовая проститутка, побывала в стольких руках, что подумать страшно. Но именно там мог быть необходимый нам вяхирь. И скорее всего именно там сидели норманцы и их союзники. Погода быстро портилась и, как ни странно, это было нам на руку. Нет ничего лучше, чем подбираться к укрытиям под мерный шелест дождя. И звуки не так слышны, и видно не так хорошо, и у особо плохо сконструированных дозорных очки потеют так, что никакой антифог не помогает. Наконец-то закапало, а потом и конкретно полило. Гроза набирала эпичности. Молнии на полнеба, громовые раскаты, капли падающие с панамы на винтовку, что может больше радовать гвардейца ночью? Только норманец, на том конце ствола! Скоро и эта возможность представилась. Группа подходила к заброшенному городку, возле нефтяного поля. Городок в свете молний скалился на нас пустыми провалами окон. Нарастало напряжение. Внезапно потерялись британцы. Это не добавило нам уверенности, но делать было нечего. Не искать же их прямо под вспышками? Затаились, ждём приказа.


И вот началось. Под бодрые выкрики в мегафон и весёлую музычку американские войска, с фонарями и тотальным превосходством в боевом духе двинулись на штурм блокпоста, что находился неподалеку. Мы же двинулись на проверку городка. Запутались с ходу в колючих зарослях дикого шиповника, кое как вышли на тропку и тут тра-та-та-та-та! По нам отработал дозорный на вышке. Орнитологи залегли, я успел выйти из зоны обстрела и упал практически в пяти метрах от вышки. Вышка зажгла фонарь, который светил за мою позицию, примерно в направлении сержанта. Под вышкой зашевелилась тень. Учёные выдали пару неприцельных очередей, я достал гранату и метким броском забросил в вышку… Четыре, три, два, один, неужели не сработала?! БАБАХ! И тут же вторая взрывается под вышкой. Минус один!!! В голове по кругу носятся две мысли: «Не залипать!» и «Только б не френдли фаер!». Забрасываю ещё одну гранату в дом, рядом с дозорной вышкой и рывком под стену. Задержал дыхание. Шорохов, лязгов, матюгов и шарканья, в купе с топаньем, за стеной не слышно. Медленно начинаю двигаться вдоль стены и… ннна! Ранение, прилетело сбоку-сзади. Падаю, кричу: «Медик! Медика сюда!!! МЕДИК!» А сам думаю, что эти чертовы профессионалы-ученые сначала стреляют, а потом смотрят вяхирь это или редкий вымирающий вид ястреба. Наконец-то пришла помощь. Меня перевязали и накачали обезболивающим. Продолжаем зачистку городка. Странно тихо у блокпоста. Молнии продолжают бахать из всех сил. А не, снова музыка, фонари, подствольные гранатомёты. Веселье в самом разгаре. На вышку залазит мой сержант и просматривает в ПНВ окрестности, и что характерно, безыдейно. Ничего не видно. Замечаю в крайних домиках движение. Включаю фонарь, так и есть. Шевелится. Так же внезапно, как пропали, появляются британцы, которых отправляем их на другой фланг. Держу домик, периодически оттуда высовывается кусочек противника и его верный автомат, делает пару неприцельных выстрелов и под подавляющим огнём снова прячется. Магазин, ещё магазин. Исследователи заходят с левого фланга, по очереди зачищая домики. Ору, что в крайнем правом как минимум один. Через минут десять всё кончено. Весь городок наш! Вяхиря нет. О чём мы и радируем американским войскам, которые дожимают блокпост. В ответ нам приказано занять оборону и, в случае обнаружения групп противника, слегка их отвлечь тыловым или фланговым огнём. Не забывать про основную задачу замеров высот и окольцовывания перелётных.

Сигнализируем, что приняли. Со стороны блокпоста крики, стрельба и бодрый посыл в мегафон «Вышка френдли, туда не стрелять!!!» Рассредоточиваемся. Неудачливый британец подрывается на гостинце-растяжке и эвакуируется в госпиталь. Полчаса тишины и спокойствия. Мы перезаряжаемся и чутко отдыхаем. Иногда посматриваем на бывшее здание посольства, которое бодро штурмуется американцами. Наконец-то стратегически важный треугольник полностью наш. Нам радируют выдвинуться к блокпосту. Оставляем занятые позиции, забираем британцев, идём.

При подходе к блокпосту громко топаем, и кричим, с какой стороны заходим. Потому что паранойя среди морпехов цветёт махровым светом, а направляющего воздействия мегафона не слышно. Мало ли что им одноайкьюшным в голову взбредёт. На блокпосту всё тоже тихо. Дозорные в дозоре, остальные отдыхают. Наш главный по пернатым уходит к полковнику и они о чём-то говорят. Веселый парень из Техаса улыбается, кивает и идёт обратно.

Наше задание следующее. По поступившей информации большая стая палумбусов движется в сторону одинокого шевроннокрылого, в надежде соединится в стаю и улететь куда подальше. Нам дают морпеховский форс рекон и наша цель отпугнуть стаю в районе укрепгородка У2. Через пять минут вся шайка-лейка бодрым шагом двигается по дороге. Слегка запутавшись в трёх соснах, мы таки выходим на позиции и тут же слышны голоса, кто-то двигается по тропе навстречу нам. Рассыпались по валу. Короткая перебранка и контакт! Радируем о начале бодрого отпугивания. Бодро отпугиваем. Имеем пару раненых и одного эвакуированного, потом второго эвакуированного, потом ещё одного. Радируем о потерях, командование приняло решение не укладывать нас там всех и приказывает отойти к блокпосту. Задачу по отпугиванию мы всё-таки выполнили, хотя одинокого вяхиря так и не нашли.

Так же бодро отходим. Гвардейцы с геодезистами прикрывают отход и выдвигаются сами. Возле блокпоста, на котором всё тихо, получаем новое задание. Разведка докладывает о концентрации неприятеля и весьма возможной массовой контратаке. Пак собирает войска на блокпост, нас же, с форсреконом, снова отправляют далеко на фланги. Форсрекон, потому что они круты как вареные яйца. Нас, потому что высоты ещё замерять и замерять…

Выходим к укромной тихой точке. Прячемся под светом прожектора. Некоторое время ждём. Сержант гремит ведром с отработкой. Где он его откопал – неизвестно. Недовольный орнитолог говорит, что мы можем спугнуть всю миграцию, если не прекратим. И всё же заскучать нам не дали. Наблюдаем фонари, которые движутся цепью прямо на нас. Эй! Мы ж на фланге и в засаде! Правее забирайте!!! Вы не туда идёте, блокпост там!!! Медленно отходим, фонари приближаются, уже слышны команды. Пятьдесят метров, сорок… Наша четвёрка (где опять британцы?!) аки аспиды прячется в неглубоком, но длинном окопчике и в траве. Тридцать. Перестаём подниматься, ориентируемся на слух. Двадцать. На фоне неба, на холме появляются фигуры. Одна, вторая… Дистанция метров пятнадцать. Светят мимо нас. За спиной шорох и шелест, норманские войска пытаются перейти в скрытый режим, но мы-то знаем уже, что они там, и даже примерно сколько их. Десять. Пять метров… Нервы напрягаются. Адреналин бодренько шурует по венам. Перестаём дышать. В наш окоп, медленно спускается один противник. Останавливается в метре от меня. Медленно поворачивается в мою сторону, пытается что-то узреть, но ему мешают фонари сзади. Он полуслепой. Не замечает меня. Продолжает движение прямо на остальных, до них не больше двух метров, пара-тройка шагов и он наступит либо на сержанта, либо на орнитолога. Почему они не стреляют?.. Невыносимо долго тянутся секунды. Намечаю себе цели на холме. Они хорошо видны. Не промахнусь. Почему не стреляют?!

Короткая очередь звучит как исповедь закоренелого грешника. Так же долгожданно неожиданно. Выпускаю длинную очередь по фигурам на холме. Слышу крик: «Ранен!» Достаю гранату, забрасываю на холм. Взрыв! Есть попадание! Оба получили свой заряд бодрости! Поворачиваюсь лицом к остальным противникам. И тут вижу, как ко мне в окоп сзади, прямо под ноги, залетает граната. Какого чёр…

Очнулся в госпитале, на соседних койках долатывали техасского геодезиста и одного из британцев. Вместе выходим из госпиталя и выдвигаемся к блокпосту. По слухам, его удержали. Но противник бдит. И мы всё также помним про паранойю. На этот раз у армейцев США. Свистим и подсвечиваем себя фонарями. Заходим на блокпост, связываемся с остатками нашей экспедиции и успешно возвращаем их с нашей засадной позиции на блокпост. Садимся, отдыхаем, заряжаемся. Слушаем перестрелку и перебранку. Сержант виновато смотрит на меня. Я мысленно прикидываю, сколько часов он проведёт за эту гранату в изнурительных тренировках по точному и дальнему метанию гранат вместе со своим отделением. В этот момент вражеский подкрадун сделал одну большую ошибку. Он залез в периметр, зачем-то включил свой фонарь и дал длинную очередь по морпехам на входе в блокпост. Зря он это. Орнитологи синхронно начали подавление, а мы с сержантом рывком выдвинулись под вышку, что посередине блокпоста. Кричу ему: «Прикрой!» и вперёд. Сардж не первый год со мной в атаки ходит. Занимает позицию и короткими очередями не даёт «товарищу» высунуть нос из укрепления. Тихо бегу вперёд. Фонари в спину очерчивают меня как в театре теней. Матюг кого-то из учёных «ДА ПОТУШИТЕ ФОНАРИ, БЛ*, ДОЛБО*БЫ!!! НЕ СВЕТИТЕ!!!». Свет гаснет. Я – ужас, летящий на крыльях ночи! Достаю гранату, мягко выдергиваю кольцо и нежно отправляю за бруствер. Результат предсказуем. Я выжил - противник не очень. Так же быстро возвращаемся на исходные. Пак тут же выдаёт нам задание – снова выдвинутся в городок возле нефтевышки. Вот жеж ***, ну да ладно.
При выходе с блокпоста несколько раз сказали бдительно следящим, что мы сейчас идём туда. Мы. Френдли. Идём. Туда. Мы. Туда. Идём. Дайте нам пять минут и потом светите-стреляйте. Через пять минут. Мы свои. Уходим туда. Пять минут не стрелять. Судорожные морщины на лбу и короткое "ОуКэай" должны были нас уверить, что всё понятно. Мы, как Станиславский, не поверили и на всякий случай повторили ещё раз. Выходим. Прошли метров тридцать – в спину свет… Фейспалм. В ритме вальса дёргаем подальше от блокпоста пока не прилетело. Добираемся до домиков, проверяем, а гостей то и нет. Памятуя о нашем недавнем штурме, рассредоточиваемся, чтоб не подстрелить соратников – оговариваем, где будем находиться. И снова потянулись долгие минуты ожидания на посту.

Некоторое время ничего не происходит. Редкие постреливания. Одинокие фонари. Становится скучновато замерять высоты. Минут через двадцать возвращаются учёные и сообщают, что есть чуйка, что особо жирная миграция начнётся чуть ближе к блокпосту. Продвигаемся и таки да! Некое подобие атаки через колючку, шевеление во рву. Мы дружно выполняем движение вперёд и замираем. Очень не хватает британцев. Добиваю одного раненого. Слышно как с блокпоста выходят рейнджеры на зачистку территории. Разворачиваюсь, вижу второго геодезиста. Резко встаю. Это была моя ошибка. Они ж действительно профессионалы. Стреляет сразу, благо мимо. Но как назло армейцы были рядом и шальную очередь приняли на свой счёт. Шквальный огонь, техасец ранен, сержант тоже. Благим матом орём, что мы свои, мирные геодезисты, экспедиция, м*ть вашу! Огонь прекращается. Быстро перевязываем учёного, эвакуируем сержанта и тут тренированный слух орнитолога, усиленного действием противошокового слышит нашего вяхиря. Отдаёт команду, мы бегом, мимо армейцев, я успеваю крикнуть: "Осторожно, ров!" , как второй орнитолог с ходу уходит вниз… Фух! Вроде живой. Прыгаю к нему, на пару поднимаемся на другую сторону. Нет никого… Улетел наш голубок…

Возвращаемся злые на блокпост, а там какая-то невнятная анархия, кто-то куда-то стреляет, кто-то истошно орёт: "Медик!" Никакого порядка. Откуда-то из-под будки на входе в блокпост стреляют. Двое американцев уже ранено. Наш медик бросается к ним и тоже получает. Замотивированный на неудержимую помощь, под прикрытием второго геодезиста снова мчусь вперёд, замираю у будки. В этот момент откуда-то возвращались американцы. Из окопа очередь. Происходит следующий диалог.
А: - Свои?
Окоп: - Свои!
А: - Здесь рейнджеры!
Окоп: - Тра-та-та-та!!!
А: - Это свои!!! Чего стреляешь?!?!
Окоп: - Потому что я – РУССКИЙ!!!

Зажигаю фонарь, вижу русского. Убиваю. Закидываю гранату в будку, на всякий случай. Но там никого. Перевязываем своих.

Через полчаса отходим на ФОБ. Ночная миссия
закончена. Документов мы не нашли. Сланич тоже где-то делся.

С утра встали, совершили гигиенический ритуал омовения и после завтрака забились снаряжением по самые уши. Боеприпас, гранаты, вода, еда. Судя по ночи, день нам предстоит жаркий и паркий. Распогодилось. Солнце вышло и начало припекать с самого утра. Полная гидра, конечно, прибавила не только веса, но и уверенности в отсутствии теплового удара. Мы с сержантом сочувственно смотрели на американских солдат в полной броне и с касками на головах. Они, конечно, твердят, что им привычно и всё в порядке, но мы то знаем что почём в наших лесах.

Наконец все в сборе, Энди Пак поддержал мораль короткой речью. Хотя после ночной вылазки в этом не было особой необходимости. Готовность продолжать свой победоносный путь во имя свободы и демократии были видны в каждом взгляде, в каждой позе. Каждый солдат: морпех, армеец, не важно, – твёрдо знал, что он сможет. И когда подошёл транспорт, все дружно загрузились и поехали на отвоёванные позиции.

Мы, с нашей небольшой группой, попали в хаммви с форсреконом. Глядя на нас, они улыбались. Мы улыбались им в ответ. Так, под улыбки, наш хаммви и пересёк границу не в том месте и подъехал практически под укрепрайон в котором копошились войска противника. "Это Эндом. Нам конец" – только было подумал я, как водитель, сообразив, что не там свернул, лихо совершил разворот, и мы поехали обратно быстро-быстро. Противник не ждал такой выходки, вослед не прозвучало ни единой очереди. Все облегчённо выдохнули.

На блокпосту снова было тихо. Что не удивительно. Норманцы со своими союзниками далеко на своих позициях, закапываются по брови. Быстренько проведя брифинг, полковник громко сообщил, что через 10 минут общей сбор и выдвижение. Нашу группу это, естественно, не касалось. Ведь какое отношение имеет изучение миграции перелётных птиц к штурмам и захватам? Правильно. Практически никакого. Так что мы с сержантом и исследователями, подхватив британский эскорт выдвинулись в сторону точки, обозначенной на карте как У1. Это чуть восточнее Эндома. Там лесок, поля, в общем, самое то.

Идём себе, байки травим, тут на вышке невдалеке показалась чья-то голова. Не успели мы подойти поздороваться, как по нам открыл огонь пулемёт и тут же ещё один, откуда-то справа. Британцы залегли, мы только было начали смещаться влево, как меня задело шальным. "Медик!", кричу. Обидно, слов нет. Жду перевязку. В этот момент, ассистент подкрался под вышку и метким выстрелом снял пулемётчика. Меня перевязал медик. Встаю. Очень не вовремя для нас к пулемётчику подошла подмога из-за холма, и ассистента тоже ранило. Я бросился было на помощь, но снова неудачно. Эвакуация в госпиталь.

Собственно вскоре в госпитале оказались все, кроме моего сержанта и пары британцев. Да и те снова куда-то пропали. Воистину, неуловимые мстители! Мы же, слегка подлатавшись, втроём вышли из госпиталя. Сержант передал по рации, что он на находится вместе с основными силами американской военной машины на блоке У2, который взяли сходу, пьёт колу, жует гамбургер и ждёт указаний, что делать дальше. Так как я сам ещё не знал в тот момент, где он будет полезней, оставил его с американцами. Пусть хоть он отдохнёт от постоянных замеров.


В процессе выхода из госпиталя решили, что заложим несколько больший крюк вокруг активных боевых действий, так было гораздо больше шансов выжить и выполнить задачу у маленькой, но целеустремлённой группы отважных срывателей покровов с тайн миграций вяхиря. Поэтому, используя естественные и рукотворные складки местности мы продвигались далеко восточнее У1. Дошли до развилки. Необходимо было принять решение, что делать дальше. Решили, что один человек пойдёт по рву, с миссией неожиданного проявления на фланге, а остальные пойдут по полю и посмотрят, что там. Так как я был самый живой на тот момент, мне и выпала роль флангового сюрприза. Пришлось лезть в ров. Ощущения, скажу, неоднозначные. С одной стороны тебя не видно, даже если ты бежишь, а с другой, стоит недружелюбно настроенному человеку заглянуть аккуратно, как ты из сюрприза моментально превращаешься в «Он-отдал-свою-жизнь-за-королевскую-семью-и-народ-Сильвании». Появиться дома с подобной эпитафией мне не хотелось. Поэтому двинулся я только чётко выявив, где двигаются геодезисты, и с надеждой, что они меня успеют прикрыть в случае чего.

Таким образом мы подошли практически у самой У1. Учёные по полю с высокой травой, я - по рву. Осторожно выглянув из-за очередного изгиба рва, я увидел метрах в тридцати колючую проволоку заграждения, и в этот момент заметили моих американцев. Началась стрельба. Обзора из рва – ноль, подняться по стенке можно только раскорячившись как муха, что не способствовало выживанию, в случае чего. И тут случилось то, чего я так боялся. На самом дальнем конце, возле колючки высунулась голова и стала стрелять в сторону поля. Вскидываю, целюсь, одиночный, мимо! Ёпт! Переводчик в авто! Очередь, ещё одна. Есть!!! Пора дергать отсюда. Отбегаю метров на десять и вижу некое подобие лесенки. Забираюсь по ней на противоположный от поля склон, замираю возле насыпи. Узко, чёрт побери. Так легко и обратно сковырнуться. Поворачиваюсь к полю и краем глаза замечаю, как из капонира за колючкой поднимается голова. И ещё одна за бруствером! Госпиталь? Один из них кивает мне. Я киваю в ответ. Неужели опять сработал навык «Просто мимо проходил»? Да! Они на меня не реагируют! Закрепляю реакцию криком: «Где они?» и неприцельной стрельбой в сторону хорошо видимых мне американцев, которые всё понимают правильно и демонстративно отходят в лес неподалеку. Я же встаю в полный рост, знаками показываю, что буду на вышке и спокойно отхожу к удобной точке наблюдения, к которой мы не дошли ранее.

На вышке меня снова вызывает сержант. Я сообщаю ему, где нахожусь, и он спокойно выдвигается ко мне. Похоже даже покуривая сигариллу, так как пахло от него по прибытию хорошим табаком. Хорошо сидеть на базе! Вот только прибытие сержанта насторожило людей за колючкой и они поменяли мой статус с недодружественного на недовраждебного, и на угол рва выдвинулась снайперская пара. Ну не беда. Снайпер возле нас – это минус два ствола по фронту атаки. Сидим, ждём.

Вскоре началось действо, которое позже назвали «А ведь не с первого же раза!». Мегафон заиграл и заговорил голосом Энди Пака. Ряды морпехов и армейцев двинулись вперёд. Затрещали пулемёты, полетели гранаты. Противник, сидя в своих ненадёжных укреплениях, но всё таки не в чистом поле, потихоньку выбивал наступающих. Пришло время и нам двинуться, так как все были немного заняты и был шанс промерять высоту прямо на У1. Используя сержанта как наводчика, двинулся к снайперской паре. После недолгой перестрелки ранил снайпера и оба они откатились за периметр укрепрайона. Сержант подошёл ближе, я продолжил движение вдоль насыпи. За насыпью тоже стреляли, видать учёные, услышав «Котики, вперёд!!!», уразумели, что под котиками подразумеваются они (котики = охота на птиц = орнитологи) и двинулись вперёд. Удачно подстрелив ничего не подозревающих защитников, мы проморгали пулемётчика, который тихо перезаряжался, заметил непотребное и совершил над нами с сержантом акт немилосердного расстрела из пулемёта, который неминуемо привёл нас к очереди на эвакуацию. В той же очереди лежало много американцев, наши британцы, и молодой ассистент. Его старшего товарища нигде не было видно.

И снова госпиталь. Добрый доктор Борода заштопывает и сращивает. Вообще-то он норманец, но свой парень, так как давным-давно перешёл на нашу сторону со всем своим опытом полевой хирургии. С тех пор он и творит чудеса, поднимая на ноги тех, кому в 90% случаев прописали бы смертельную дозу морфия, чтоб не мучились. А ещё 10% остались бы калеками на всю оставшуюся жизнь. Это я к тому, что, несмотря на тяжесть пулемётной очереди, через минут двадцать я был в строю. Зарядились, пополнили запасы воды и в транспорт, на У2.


На У2 хорошо. Где-то вдалеке норманская коалиция, совсем рядом – американцы и британцы. Энди Пак говорит, что скоро второй штурм, и на этот раз У1 надо взять обязательно. Смотрю на диспозицию. Сзади у них уже никого из наших. Но и защитников не особо много видно. Решив, что легче всего нам будет с сержантом снова возле рва, сообщаю об этом Паку. Старшего нашей группы не видно. Решаю выдвинуться вдвоём. Переходим насыпь. Начало штурма. С нами, но по другую сторону рва штурмует линейная морская пехота. Они недоуменно смотрят на двух грибников, которые на них кричат и машут руками. Ну экспрессивные мы, сильванцы, в запале боя… эээ… когда надо срочно помочь добежать до высоты с нивелиром. Сержант снова работает моим наводчиком. Снимает упорного пулемётчика с вышки. По его наводке уходит моя граната. Похоже успешно. Снова волнуюсь на морпехов, они должны быть сбоку, а они в 10 метрах сзади и в траве сидят. Мои волнения возымели эффект. Линейка начала подходить. Грамотно кстати подходить. Два-три стреляют, остальные идут, потом меняются. Зафиксировав это двигаюсь ко входу. И вот я уже под колючкой. Добиваю одинокую голову в дальнем окопе, выглядываю из-за насыпи. Передо мной окоп. Гранатку туда! БАХ! Чисто. Проползаю под проволокой и цепляюсь за неё рюкзаком. Застрял, ни туда ни сюда!.. Ору близсидящему морпеху, чтоб он поднял колючку. Ноль реакции. Перехожу на ломаный английский. Вроде понял. Освобождает меня, и я соскальзываю в окоп, в котором уже точно никого нет. Вижу большое количество тяжелораненых противников. Слева кто-то схлопотав очередь в бок экспрессивно кричит: «ДА КАК ЖЕ ТАК!!! ПОЧЕМУ НИКТО НЕ СКАЗАЛ, ЧТО ОНИ УЖЕ СБОКУ!!!». За спиной у меня сержант на гребне бруствера. Поворачиваюсь к центру укрепрайона. Тут из близлежащего окопчика-траншейки подпрыгивает тело и в рембо-стиле «Ха!» даёт очередь в сторону морпехов, получает в упор от меня и, кажется от сержанта. Я сам начинаю громко кричать «френдли!!», памятуя о ночной перестрелке, вроде день, но знаем мы этих армейских. Вечно у них пальцы чешутся нажать на курок. Всё. Точка наша. Торопливо обыскиваем её на предмет наличия документов Сланича и самого Сланича. Никого и ничего. Отходим на У2, оттуда на следующую точку. В пределах досягаемости никого из противника нет.

В передвижном лагере, где мы остановились на обед, воссоединяемся с техасцем. Он доволен как слон! Что, неужели окольцевали необходимого вяхиря?! Да! Ура! Окольцевали!!! Но разведка быстро приводит нас в чувство. Это был двойник. Настоящий сейчас был замечен на бывшей базе армии США, где он руководил спешно возводимой обороной. Значит, наша миссия продолжается.

Хорший летний денёк. Солнышко, травка, птички поют. На траве отдыхает союзный Сильвании контингент войск и мы, вся Сильванская Армия и Гвардия в двух лицах. Неспешно употребляем пайки, переговариваемся, делимся впечатлениями. Радуемся, что можем провести некоторое время вдали от пыльных дорог, непролазных кустов и свистящих над головой разнообразных поражающих элементов. Я думаю о Сильвании. О стране, которой отдал многие годы своей жизни. Какая она теперь стала? Королевская семья за границей. Принц, конечно, умница, но он почти не был на родине с начала активной фазы этой полугражданской войны. Норманское «министерство правды» вовсю кричит, что Сильвания пала, что нет больше никого, кто способен предъявить своё неотъемлемое право жить на этой земле под синим флагом с желтой лилией. Простые жители хотят только простого мира и тепла в своих домах. Чтоб каждый день была работа. Чтоб ничего не взрывалось и не расстреливалось по прихоти безумцев у власти. Кто может всё это вернуть? Сильванская регулярная армия также дезориентирована. Мы – гвардия, и то слышны шепотки, что, мол, всё кончено. Но ведь это не так. Совсем не так! Фактически нас осталось мало. И мы сильно зависим от своих союзников. Только загвоздка в том, что и Нормания в таком же положении, а возможно даже хуже. Куда делись их демократические свободы? Куда их завела партия? Вся их, так называемая, политика свелась к захвату руками простых солдат ресурсов других стран и продажа этих самых ресурсов своим союзникам. Доходы «честно» были поделены верхушкой и всё. Вот такую независимость они построили. Не лучше ли снова вернуться в единое государство, выкинуть всех продажных политиканов и реставрировать монархию, как гаранта личных прав и свобод простых граждан? Конечно лучше, но такие как Сланич не дадут сделать это. Потому что в таком мироустройстве его популистской диктатуре нет места. Нет места и его прихлебателям. Что конечно, недопустимо с их точки зрения.

От столь возвышенных мыслей меня отвлекает улыбающийся техасец. Несмотря на ужасную рану на внутренней стороне бедра левой ноги, с которой даже наш волшебный доктор Борода ничего не смог сделать быстро, и неудавшееся окольцовывание, он бодро прихрамывает к нам с новым планом замеров. На этот раз нам предстоит лежать далеко и тихо, и ждать, пока на нас не выгонят миграцию. Собственно, как всегда. Втроём, так как младший научный сотрудник поломал всё своё оборудование, мы отправились в одну из последних своих миссий.

Отмахав параллельно основному запланированному вектору движения американцев свой километраж, мы расположились на точке, с которой решили потом идти в сторону миграции. С сугубо мирными намерениями проверили своё снаряжение. Гранат осталось не так уж и много. Так как ждать надо было ещё минимум минут двадцать, мы разговорились. Геодезист-орнитолог рассказал про свой любимый штат одинокой звезды, про свою жену и дочь, которые ждут его. Про церковь св. Георга, которую он посещает в своём родном городке. Мы, в свою очередь, рассказали про Дампу и про те места, в которых приятно было бы побывать в эту пору. Чу! Свистки и очереди вдали. Значит нам пора.

Споро выдвинулась наша троица к месту предполагаемой засады, а именно к дальнему входу бывшей базы американцев. Возле него, правда, был нами обнаружен госпиталь норманцев, который благополучно обошли и затаились. Со сторону базы на нас недобро смотрел какой-то немец. Дал даже пару очередей, но мы были далековато, и предыдущие сутки отучили уже нашу экспедицию торопиться в какую бы то ни было сторону. Кроме заданной, разумеется. Расположившись в импровизированном заграждении из толстых брёвен, мы наблюдали выступление человека в гили-костюме, который сначала «незаметно» выполз из-за периметра, потом «незаметно» полз к деревьям. Потом «незаметно» перекатывался под ними. Потом подозвал к себе ещё одного, правда без гили. Этот дует исполнил танец резкого выпрыгивания, перебежки и паданья в овраг. Ну и снова «незаметно» поползли в нашу сторону. Эх, знали бы они, что настоящий учёный-биолог может с сорока метров по мелькнувшему кончику хвоста белки определить её возраст и пол, а проводники ходят по этой земле уже не первый год и наощупь знают чуть ли не каждый камушек. И что до тех пор, пока они не представляют угрозы, группа не будет обращать на них внимания. Но всё равно интересно было посмотреть.

По рации пришло сообщение, что гон миграции начался, и что надо быстро окольцевать необходимого вяхиря иначе будет поздно. В это время мы уже играли с подкрадунами в игру, «кто кого не увидит». Я изображал слепого и тупого, разве что «гули-гули» не кричал, чтоб быстрее подходили, а сержант и геодезист (забыл спросить его звание, но наверняка не меньше лейтенанта) в этот момент растворились в подлеске и ловили гиллисьют на живца. И если б не срочность вызова, мы бы его доловили, но необходимо выполнить миссию. Резко сокращаем дистанцию. Отгоняем, очередь, вторая и тут, во время перебежки меня ранило, опять. Падаю. Вижу, как на выходе из периметра показывается он, тот за кем мы охотимся вторые сутки. Сержант с биологом выпускают несколько коротких очередей. Далеко, попасть можно только случайно, обычно мы так не стреляем, но надо создать видимость, что тут всё плотно прикрыто. Получилось! Согнувшись в три погибели, «эполетный» бросается назад, в сторону наступающих американцев. Человек в гили добивает меня. Эвакуация. Сквозь полубред наблюдаю, как заметавшийся меж двух огней сизокрылый получает ранение, его забрасывают в грузовик и везут куда-то. Снова ушёл.

В госпитале на меня укоризненно смотрит Борода и его ассистентка. Ему, похоже, надоело меня латать, и в следующий раз он просто привяжет меня к кровати или загипсует с ног до головы. Хотя кто знает, на что ещё способен его изощрённый ум и извращенное чувство юмора. Я видел, как он однажды пытался завести бензопилу перед операционной, а потом плюнул, взял топор и пошёл с топором. Бррр…

Рядом со мной лежит один старый знакомый. Ветеран сильвано-норманского конфликта, морпех из форс рекона ЛтКЭТ. Он ждёт эвакуацию на ФОБ, так как в полевых условиях, даже в госпитале, его уже не починить. Он грустно улыбается и просит наподдать им там и за него. Думаю, что из такого вот отлично получился бы натурщик для агитплаката со слоганом «Хоть тело подвело, но дух не сломлен!»

Фух, обошлось. Меня выпустили. Выдвигаюсь к базе, которая снова американская. Там хромающий Энди Пак, бодрый Орест, куча американцев, наши британцы и вялотекущая партизанская война с одиночным противником, который когда-иногда постреливает в нашу сторону. Хорошая новость. Мы наконец-то нашли документы Сланича (в большом сверкающем кейсе, как банально!) и теперь у американцев есть более чем тысяча и один относительно честный повод препроводить комрада на суд. Плохая новость. Я, похоже, остался один. Британцы запросили передышку и стали в оборону на точке. Сержант с учёными эвакуированы в госпиталь далеко на ФОБ. Хорошая новость. Меня приписали к форс рекону КМП. Плохая новость. Форс рекон идёт в первых рядах. Где-то с полчаса отдыхаю и дозаряжаюсь. Смотрим с парнем по имени Рэндом как два вооруженных норманца боятся одного невооруженного морпеха. А может это у них такой тактический приём? Непонятно, но смешно.
Подбегает Нитро, это такой суровый командир, и говорит, что пора. Живенько выдвигаемся по маршруту. Нас четверо, я и три морпеха. Два недавних комика куда-то нас заманивают, но нам в другую сторону. Ставим заслон, чтоб не прибежали сзади.


Пропускаем повернувшую за нашими спинами колонну к аэропорту. В аэропорту Сланич и жалкие, деморализованные остатки его войск. Подошли британцы, они нас сменяют, мы бегом догоняем колонну. По полю пошла атака. Наша миссия – пробиться всем корпусом по леску на левом фланге и выбить там всех. Ну или по крайней мере связать боем.

При первом же контакте линейные части замирают. Что? Неужели опять, как на штурме У1? Вперёд, вперёд, не залипаем. Стреляй на звук, прикрывай товарища! Рэндом, например, понимает меня практически без слов. Под его прикрытием продвигаюсь вперёд. Ещё вперёд. Ёжики-морожики! Зачем вас под одним деревом четверо? Разбежались!!! Вроде начали шевелить как извилинами, так и ножками. Из кустов стреляют. Вижу шевеление. Выпускаю в ту сторону длинную очередь. "Перезарядка!" Откуда-то сбоку начинается бешеная пальба. Морпехи всё больше теряют темп и ввязываются в позиционное постреливание из-под кустов. Внезапно я снова один впереди. Сбоку вовсю идёт штурм здания аэропорта. Дымы, гранаты, крики о помощи и AC/DC. Адреналин впрыскивается уже непрерывно. Кто-то ломится через подлесок. Кто-то сзади зовёт медика. Выжидаю, чтоб наверняка. Вылез! Отхватывает от меня. Поворачиваюсь, кричу морпехам, чтоб прикрыли и только начинаю движение, как меня с двух сторон срезает. Всё. Эвакуация на ФОБ обеспечена.


Стрельба, пальба, суматоха. К зданию аэропорта подошла техника. В технику закидывают чьё-то тело, и туда же дружно запрыгивает сборный отряд человек в десять. Чуть более зрячий чем я сотрудник министерства юстиции, широко улыбаясь, сообщает, что закинули тело Сланича! Ура!!! Транспорт разворачивается и уезжает в сторону блокпоста. Когда машина проходит мимо точки эвакуации кто-то радостно палит вверх. В этот момент из-за борта машины высовывается голова диктатора и он кричит: «В меня!!! Убейте меня!!!» Но рядом сидящий воин хватает его и снова прячет за широкими бронированными спинами. Так просто тебе не отделаться, демократ липовый!

Как добирались до ФОБа – помню смутно. По прибытию некоторое время меня приводили в порядок, а сердобольный персонал налил даже кружечку чая, хотя это и не полагалось. Оклемавшись, я дошёл до казарм, сбросил с себя снаряжение, сдал в оружейку верную Кокурю и пошёл искать своих. Вся группа, кроме британцев сидела и грелась на солнышке. Геодезисты-орнитологи предложили пойти в клуб и слегка попить там алкоголя. Сержант многозначительно смотрел на меня, и я не смог найти аргументов против.

На следующий день. Мы, попивая кто минералку, кто зелёный чай, узнали последние новости. Диктатор Сланич был отправлен в США, где его быстренько осудили, признали невменяемым и опасным для общества и засадили в какую-то психиатрическую клинику строгого режима где-то в Пенсильвании. Мировая общественность выразилась каждая в своём ключе. Германия и Россия с сателлитами выразили ноты протеста по поводу вмешательства в жизнь суверенного государства. Британия и США выразили ответные ноты протеста по поводу вооруженного присутствия оных государств на территории независимой Нормании и не менее независимой Сильвании. Данная пикировка, как и многие предыдущие, должна была вскоре закончится дипломатическим патом. Да и вообще была скорее направлена на публику, в качестве аргумента «А нам не всё равно!», нежели на достижение конкретного результата. Простым же проводникам-следопытам, как и учёным, от этого медиа шума было ни холодно, ни жарко. Мы радовались ещё одному погожему деньку, нашей победе и собирались вернуться в родные части. Прощаясь, мы с сержантом приглашали их приезжать к нам почаще. «Уж лучше вы к нам» - улыбаясь, отвечали простой техасец и его верный ассистент.

Вот так я отпраздновал тридцать восьмую годовщину раскола Сильвании.



P.S. Спасибо всем фотографам, чьи фотки я бессовестно использовал для наглядной иллюстрации.