SABRE

Меня «откатили назад».

Семь дней после Адовой Недели носят название «неделя пешехода». К тому времени курсанта уматывают до такой степени, что все тело превращается в один сплошной синяк. Тебе разрешают носить кроссовки и ты можешь быстро ходить, вместо того чтобы носиться как угорелый. Это послабление ненадолго, через несколько дней вдумчивые издевательства начинаются заново.
“Окей, привыкайте”, орали инструкторы. “У вас получается.”
Они говорят тебе, когда больно, а когда нет.
Пережив Адову Неделю, я думал что теперь у меня все на мази. Я сменил белую футболку на коричневую и приступил к второй части BUD/S – фазе погружений. К несчастью, я умудрился где-то подцепить инфекцию. Сразу после начала второй фазы пришло время для водолазной башни – специального аппарата, имитирующего погружение. В данном конкретном случае мне предстояло выполнить упражнение с водолазным колоколом и погружаться, выравнивая давление во внутреннем ухе. Есть несколько методов, но самый простой – закрыть рот, закрыть ноздри и аккуратно выдыхать через нос. Если вы не можете должным образом «продуться» или пренебрежете данной процедурой при погружении – у вас будут серьезные проблемы.
Об этом мне конечно же рассказали, но из-за инфекции я не мог все сделать правильно. Поскольку я был неопытным курсантом, то решил, что как-нибудь со всем этим справлюсь. Как же я ошибся: я погрузился вниз и дело кончилось перфорацией барабанной перепонки. Когда меня вытащили наверх, из моих ушей, носа и даже глаз текла кровь.
Мне оказали медицинскую помощь и отправили к доктору лечить уши. Из-за медицинских проблем меня «откатили назад», и после выздоровления приписали к классу, который оканчивал курс позже.
Когда тебя “откатывают назад”, ты оказываешься в состоянии неопределенности. Поскольку я прошел Адову Неделю, её повторение мне уже не грозило, слава Богу. Мне претило просто валяться на спине и ждать пока следующий класс преодолеет все испытания, чтобы присоединиться к курсантам. Как только стал в состоянии, начал помогать инструкторам, занялся физическими упражнениями, бегал вместе с «белыми футболками», пока они получали свою порцию издевательств.
Что я еще про себя скажу – я люблю жевать табак.
Начал я еще подростком. Как – то, еще школьником, отец поймал меня с жевательным табаком. Ему это все ужасно не нравилось, и отец решил отучить меня от этой привычки раз и навсегда. Так что он заставил меня съесть целую банку табака со вкусом зимнезеленой мяты. По сию пору я не могу чистить зубы пастой с таким запахом.
С другим табаком все иначе. Сейчас моим любимым сортом является “Копенгаген”.
Курсантам BUD/S запрещено иметь при себе жевательный табак. Но поскольку меня «откатили назад», я думал, что такая мелочь сойдет мне с рук. Одним днем, заложив щепоть табаку за десну, я стал в строй с курсантами для пробежки. Стоя в глубине строя, мне казалось, что меня даже никто не заметит.
По закону подлости, один из инструкторов подошел ко мне, начал задавать вопросы и сразу же заметил, что у меня во рту табак.
“Принять упор лежа!”
Я немедленно рухнул на землю и приготовился отжиматься.
“Где банка?” потребовал инструктор.
“В носке.”
“Доставай!”
Естественно, подняться мне никто не разрешил, так что пришлось покорячиться, доставая банку с табаком из носка. Инструктор открыл банку, поставил перед моим лицом и приказал все съесть.
Каждый раз, опускаясь, я должен был откусить приличную порцию табака и проглотить ее. Я время от времени жевал табак с пятнадцати лет, и довольно часто проглатывал его, так что мне было не так плохо, как вы можете подумать. И уж точно мне не было так плохо, как надеялся инструктор. Если бы табак был с мятой, все возможно было бы по-другому. Инструктор был взбешен, так как меня не стошнило. Так что он гонял меня еще несколько часов, пока меня чуть не вырвало. Но не от табака, а от напряжения и усталости.
В итоге, меня оставили в покое. После этого случая мы довольно неплохо поладили. Как выяснилось, он сам жевал табак. Он и еще один инструктор – техасец снизошли ко мне и к концу курса я очень многому у них научился.

Практически всех очень удивляет тот факт, что травма не обязательно закрывает тебе дорогу в команды. По крайней мере, не в том случае если травма слишком серьезная и означает конец карьеры во Флоте. В этом есть смысл, так как быть SEAL – это больше сила воли чем физические данные. Если у тебя хватает духа на то, чтобы вернуться после травмы или ранения и закончить курс подготовки - у тебя неплохие шансы стать хорошим бойцом. Я лично знаю парня, который получил такой сложный перелом бедра во время подготовки, что ему заменили его на имплант. Он провел полтора года на реабилитации, но закончил курс BUD/S.
Иногда можно услышать, как кого-то выгнали с курса за драку с инструктором. Вот что я вам скажу – это все полный гон. Никто не дерется с инструкторами. Поверьте мне, если попытаться избить инструктора, ему на помощь придут коллеги и так выбьют из вас все дерьмо, что вряд ли потом получится нормально ходить.

Маркус.

Во время прохождения курса BUD/S ты сближаешься с людьми, но до конца Адовой Недели стараешься выдерживать определенную дистанцию. Выпуск нашего класса состоял из 24 человек, меньше чем десять процентов от первоначального числа кандидатов.
Я был одним из них. Начал я с классом 231, но из-за задержки закончил с парнями из 233.
После прохождения BUD/S, курсанты переходят к более продвинутым тренировкам, носящим название SQT (SEAL Qualifying Training). Там я снова встретился со своим другом, с которым познакомился во время BUD/S – Маркусом Латтреллом.
Мы как-то сразу сошлись, что и неудивительно: мы оба были родом из Техаса.
Вряд ли вам это удастся понять, только если вы сами не техасец. Мне кажется, есть особая связь между людьми из этого штата. Я не знаю в чем тут дело, может общий опыт, или вода у нас в Техасе особенная, а может быть и пиво. Нам было просто найти общий язык друг с другом, и на курсе мы моментально подружились. А может быть не было никакой тайной причины – ведь мы оба любим охотиться и оба пошли на Флот для того чтобы пройти BUD/S.
Маркус прошел BUD/S раньше меня и перед SQT проходил дополнительную подготовку. Он прошел подготовку медика и осматривал меня после первого случая, когда у меня было отравление кислородом во время погружения (объяснение по – дилетантски: это когда в кровь попадает слишком большое количество кислорода во время погружения. Причин подобному может быть несколько, и это очень опасно. Я легко отделался в тот раз.)
Снова погружения. Я всегда говорил, что плаваю как топор. Я – человек суши, оставьте океан и небо для кого-нибудь другого.
В день, когда все произошло я нырял вместе с лейтенантом, и мы собирались взять приз дня – золотую ласту за самое быстрое погружение. По условиям упражнения нам нужно было проплыть под кораблем и разместить на его корпусе магнитные мины.
Все шло просто отлично, пока я не оказался под корпусом судна. У меня резко и очень сильно начала кружиться голова. Мозг сразу превратился в овощ. Как-то я умудрился вцепиться в выступающую часть корпуса. Лейтенант пробовал передать мне мину, подавал сигналы после того как я ее не взял, но я тупо висел на корпусе и таращился в океан. В конце концов, я пришел в норму и смог продолжить.
В тот день приз прошел мимо нас. К тому времени как я оказался на поверхности, со мной все было в порядке, Маркус и инструктор осмотрели меня.
Хотя с Маркусом мы оказались в разных командах, мы поддерживали отношения на протяжении службы. Казалось, каждый раз, когда я возвращался из командировки на войну, он ехал туда меня заменять. Мы встречались, обедали вместе и обменивались информацией.
К концу SQT мы получили приказ, в какую из команд нас отправят. Хотя мы и окончили BUD/S, никто себя не считал настоящим SEAL; свой Трезубец ты получишь уже после того как попадешь в команду – и даже тогда придется доказывать что ты этого достоин. В то время было шесть команд, по три на каждое побережье, Западное и Восточное. Вершиной моих желаний была Третья команда, расквартированная в Коронадо, Калифорния. Мой выбор был связан с тем, что Третья команда уже отметилась на Среднем Востоке и, похоже, имела все шансы туда вернуться снова. Мне хотелось сразу же заняться делом, как и остальным.
Следующим по списку были команды с Восточного побережья, расквартированные в Вирджинии, потому что я там уже бывал. Хоть я и не большой фанат Вирджинии, но она мне нравится больше чем Калифорния. Сан Диего, неподалеку от Коронадо, - город с прекрасным климатом, но южная Калифорния – это земля чокнутых. Мне хотелось жить в обстановке большей вменяемости.
Офицер, отвечающий за распределение сказа мне, что сделает все для того, чтобы я попал куда хочу. На сто процентов я не был уверен что все так и будет, но в то время я принял бы с радостью любое назначение, возражать по существу не было причин.
Распределение прошло как-то обыденно. Нас собрали в аудитории и раздали бумаги. Я получил что хотел – мне надлежало прибыть в Третью команду.