ИГРА 20-21

[Miller]

2 Zver: SEMPER FI

[Paladin [Ravens]]

Моя очередь делиться воспоминаниями. Вот, без имён и времени:
Мы вошли в лес. Сгущались сумерки, стояла непривычная тишина. Рюкзак с баллоном я надел на себя. После краткого совещания, было решено двигаться вдоль ручья. На всякий случай, наверняка противник не ждёт нас в таком неизвестном для нас месте. К тому же у нас на боку болтались пустые фляги – в спешке передвижения мы забыли их наполнить. Ручей нашли быстро. Командир отдал приказ занять оборону и пошёл к источнику. Я засел под деревом, глядя вверх на склон оврага, на дне которого и протекал ручей. Подлые очки под маской начали запотевать, проклиная всё на свете, я стаскивал маску и дожидался, когда туман рассеется. Одевал маску и всё повторялось. В этот момент я надеялся только на то, что нас здесь не найдут. Шансов отбить нападение в таком положении у нас просто не было. Когда фляги наполнились, мы двинулись дальше следующим порядком: командир, я, морпех замыкающий. Сумерки стремительно сгущались, вскоре на лес обрушилась непроглядная тьма. Сквозь сеть маски я с трудом различал впереди идущего командира и неоднократно терял его из виду. В таких случаях приходилось его окликать шёпотом и всякий раз, он оказывался у меня под носом. Ручей мы переходили несколько раз по всяким корягам и брёвнам, балансируя на скользкой поверхности, рискуя искупаться. Идти старались как можно тише, что у нас не очень-то получалось: треск ломающейся ветки часто заставлял нас замереть на месте, напряжённо вслушиваясь в ночную тишину леса и плеск воды в ручье. Этот переход надолго врезался мне в память: треск ветвей, коварные брёвна под ногами, чавкающая грязь по щиколотку, норовящая стащить ботинок с ноги, «въетконговские мостики» через ручей, по которым мы перебирались через поток… Хорошо, что в этом проклятом месте москитов не было. А мы продолжали свой нелёгкий путь. Пытались связаться с союзниками, но в ответ тишина – мы ещё слишком далеко от них. Иногда в наушнике трещали помехи и далёкий голос что-то неразборчиво говорил – мы предпочитали отмалчиваться. Мы знали, что в лесу притаился зверь и он очень голоден, не стоит выдавать себя радиоболтовнёй, ведь радиоперехват ещё никто не отменял. Пройдя, примерно, треть пути, мы связались с москими пехотинцами. Договорившись о месте встречи, наш отряд двинулся дальше, уже в несколько приподнятом настроении – мы уже не одни, нас ждут братья по оружию.
Вскоре мы прошли водопад – ориентир, указанный командиром американцев. Там состоялся очередной сеанс связи, в ходе которого мы выяснили, что морпехи заняли позиции перед нами, создавая прикрытие. Так же нам сообщили, что обнаружено присутствие врага, нам надо двигаться с удвоенной осторожностью. Пройдя ещё немного, мы устроили краткий привал. Я с морпехом засели на пологом склоне оврага, командир отправился в разведку. Мы сидели и занимались тем, чем с тех пор как первый придурок поднял с земли камень и сообразил запустить им в своего соплеменника солдаты занимаются во время затишья – ворчали и жаловались друг другу. Треск ветвей в отдалении говорил нам, что командир постепенно от нас удаляется. Сквозь деревья нам светила полная луна, в низину оврага её свет не пробивался, мы сидели в кромешной тьме. Когда командир вернулся, он едва не споткнулся об мою голову. Опять связались с морпехами – они сообщили, что противник неподалёку, они слышали, как враг движется. Мы возобновили движение с утроенной осторожностью. Пройдя всего несколько шагов, сжались от оглушительного треска ломаемой ветки под кем-то из нас. Тут же в наушниках стали слышны команды лидера морпехов: он услышал врага совсем рядом и скомандовал готовность к бою. Меня осенила паническая мысль – он услышал нас, мы прём прямо на своих, а они воображают, что идёт враг. И судя по их переговорам, мы уже совсем рядом… Командир колебался, он не мог поверить, что мы так быстро и без особых приключений нашли своих. Нам крупно повезло – он колебался недолго. Связался с союзниками, разъяснили ситуацию. Командир морпехов послал нам навстречу своего бойца, а мы сидели на месте. Потом светили красным фонарём для ориентира. Потом морпех посветил нам. Мы пошли на свет, встретились с провожатым, он отвёл нас на позиции союзников, которые тем временем обеспечивали нам прикрытие. Сформировав колонну по одному, мы ушли в безопасное место, где устроили привал. Пока командиры совещались, пока остальные лёжа-сидя отдыхали, я всеръёз решил разобраться с экипировкой. Рюкзак с бомбой надёжно лежал у меня на спине, своей массой вдавливая мне в позвоночник радиостанцию на уровне плеч и аптечку на поясе. Радио я закинул за пазуху, содержимое аптечки – в противогазную сумку. Всё. Я готов.
Далее был переход, как было сказано, к базе «Сфинкс». Переход для меня прошёл буднично: отряд, растянувшись колонной двигался по тропе, предупреждая друг друга по цепи о брёвнах и ветках. Я сосредоточился на спине впереди идущего, иногда поглядывая по сторонам. Двигались, в основном, по склону – неслышная цепочка тёмных теней. Иногда проходили через освещённый луной участок – серые фигуры и тени на земле… Иногда поступала команда остановиться. Не сговариваясь, все садились и смотрели сквозь прицелы по сторонам. Вскоре, преодолели ручей и начали подъём по крутому склону. Где-то вдали захлопали разрывы гранат. Это наши противники нашли друг друга. Поднявшись на вершину все сбросили рюкзаки и морпехи отправились проверять базу. Нам же надо было обеспечить прикрытие, командир морпехов выделил нам одного человека в помощь. Мы рабрелись в разные стороны и залегли, наблюдая и вслушиваясь в лесные звуки. Помню, в бревне передо мной скреблась какая-то гадина. Шум до чёрта напоминал скрип ботинок. А так было тихо. Изредка падали ветки, мне даже померещился шум листвы и ветвей, под чьими-то шагами. Короче, обычный припадок «ночного психоза». До сих пор, несмотря на поздний час, усталость и сонливость меня не донимали. Сейчас же, расслабленно лёжа на опавшей листве в полном молчании, я периодически ловил себя на коротких сновидениях. Только наснилось что-то, я мгновенно открывал глаза и обнаруживал себя в той же позе – даже голова не опускалась. Из таких кратких провалов меня вырывал малейший шум. Гранатные разрывы вдали тем более. Вскоре притопали морпехи, которые сообщили – база пуста. Заканчивалась первая фаза скитаний, мы двинулись обратно, спустились, перешли ручей, поднялись. Проли в сторону метров сто и устроили привал. Тут я оценил удобство своей ноши: упёр рюкзак в дерево и навалился сверху. Красота – кресло! Тот факт, что подо мной бомба, меня нисколько не волновал. Я закрыл глаза и блаженствовал. Подлый командир постоянно окликал меня, точно я стоял в карауле – не сплю ли я? Наивный, не знает, что в дежурствах на блокпостах во время миротворческих операций я выучил ответ наизусть и на любой шум извне отвечаю, не просыпаясь: «Я не сплю!». Время пролетело незаметно, прозвучала команда, мы вскочили и двинулись дальше. Куда и зачем – я не спрашивал. Я включил программу «как скажете» и шёл за всеми, неведомо куда. Видел первый блокпост миротвоцев. Его обрушенный от прямого попадания снаряда бункер, ставший могилой для гарнизона. Помню, замыкающий колонну морпех постоянно шикал на меня, мол, я стучу сапожищами, надо мягко ходить… В итоге вышли к перекрёстку дорог, залитому лунным светом. Здесь прозвучала команда замереть. Потом мы по команде разошлись в стороны и заткнулись. Я прошёл совсем немного, чтобы не шуметь, залёг в ближайшем затенённом месте, недалеко оказался командир, в тени раскидистого дерева. Зря я лёг. Сон вырвался из-за угла и навалился, подмял под себя моё сознание. Автомат я положил на землю плашмя, сложил на нём руки и уткнулся в них лбом. Не очень-то убедительная поза для наблюдателя, тем более под носом у командира. Я влючил «автоответчик», убедился, что ногой он до меня не достанет и провалился во тьму (продолжая вслушиваться). Вскинул тяжёлую голову от раздавшихся в наушнике троекратных щелчков нажатия на кнопку «вызов». Это так командир, подавляя в себе страшное желание по-командирски заорать над ухом у провинившегося решил меня разбудить. Потом он свистящим от злости шёпотом признёс краткую речь, состоявшую сплошь из мата. Пригрозил пристрелить, если я опять захраплю. От блин, «автоответчик» испортился… Через какое-то время все собрались вместе и решили немного посвистеть и пострелять в пустоту, для отвлечения противника. А самим совершить обход для возвращения на пустую (или уже не пустую) базу «Сфинкс». Сказано – сделано. Постреляли, посвистели, посветили, бросили гранату и драпанули. Потом был часовой переход по лесу. Командир порывался забрать у меня тяжёлый рюкзак с бомбой, но я не позволил. И так я плохо вижу в темноте, пускай от меня хоть такой прок будет. Запомнился командир морпехов, который шнырял туда-сюда с терминалом спутниковой системой слежения в руках. Колонна послушно носилась вслед за ним. Потом, был долгий подъём по крутому спуску. Склон никак не заканчивался, тяжёлое дыхание, сердце колотилось в ушах, автомат оттягивал руки и весил около тонны. Наконец, мы остановились наверху. Тут же вводная – идём на вражескую базу. Идти, как можно тише. Неслышно прошли минут пять, как тут кто-то напоролся на сухую ветку, которая сломалась с шумом выстрела. Прошли ещё минут восемь, как началась стрельба. Впередиидущие растянулись цепью, засветили фонари. Свист в свистки, стрельба, крики. Догоняю цепь и пытаюсь хоть что-то понять. Впереди освещена какая-то куча. Явно укрепления. Или нет?.. В кого стрелять? Я никого не вижу… Пытаюсь занять своё место в цепи, иду так, чтобы передо мной был столб дерева потолще, смещаюсь в сторону, оказываюсь за спиной морпеха с фонарём. Идти за ним не стоит – я за спинами не прячусь, если стрелять будут по его фонарю, скосят его и попадут в меня. Заметил подходящий просвет между двумя фигурами и вклинился туда. Бойня продолжалась. Все палили, свистели, а я вглядывался вперёд, тщетно пытаясь увидеть хоть какую-то мишень. Ничего. Для зачистки совести начал стрелять вперёд, неведомо куда. Извёл один магазин, вставил другой. Стрелять не стал – всё равно без толку. Тем временем мы приблизились к основному укреплению, в свете фонарей я даже различил амбразуру, выложенную берёзовыми поленьями. Командир морпехов рванул вперёд, остальные за ним. Я чуть подотстал, шёл следом, вертя головой, но ничего не увидел. Крик «Вижу два колиматорных прицела впереди!» - заставил меня встрепенуться, я усиленно всматривался вперёд, но ничего не разобрал. Лидера морпехов я их виду потерял, двое наших мчались, стреляя на ходу, на вражеский бруствер. Бежать следом я не стал – сработал инстинкт самосохранения. Что за бруствером – я не знал. Как устроена база – я не знал. Сколько уцелевших врагов затаилось по ту строну темноты и где – не знал. Взбегать на известное и пристрелянное им место светя фонарём – сделать себя мишенью. Так и вышло, они оказались наверху и тут же упали. Стрельба стихла. Я засел под деревом перед базой, растерянно соображая, что делать. Справа – овраг, впереди – база, в которой враг, вслушивающийся в каждый звук. Слева – неизвестно. По склону оврага кто-то крался. Наверняка враг. Я нащупал в сумке гранату, решил хоть что-то сделать, не отсиживаться же без дела, когда наши погибли. Поджёг фитиль (ожидая очередь на свет) размахнулся и метнул за бруствер. Взрыва не дождался, сволочная болванка не рванула. Тут меня обошёл уцелевший морпех и спустился в овраг, надеясь обойти базу. Тут внизу раздалась очередь. Враг контролирует все подходы. С меня было достаточно. Надо отойти и прикинуть, как быть дальше. И сбросить с себя это чёртов рюкзак, наконец. Заодно вызвал по радиосвязи всех уцелевших, если были такие. Нашёлся мой командир и вскоре отыскался морпех, который входил с нами в лес. Уже ничего… Что дальше? Я вспомнил про дымовую шашку, лежавшую в сумке. Решили подобраться поближе, бросить дым и вперёд, а там - как карта ляжет. Подошли ближе. Морпех рядом со мной. Я изготовился, привёл шашку в боевую готовность, как тут на базе засветил фонарь. Мне подумалось: пускай светят, а мы промолчим. Авось решат, что никого не осталось – кто в темноте убитых считал? Только открыл рот, чтобы шепнуть – не стрелять, как морпех врезал длинную очередь. Свет мгновенно погас, в ответ стрельнули в нашу сторону. Я присел под дерево, зажёг фитиль, метнул сыпящий искрами цилиндр в сторону базы. Пошли… Вообще не зная, куда идти, я пошёл к известному мне уже месту. Там в свет моего фонаря попал командир, идущий по краю обрыва. Неловкое движение – и он кубарем полетел вниз. «Хана командору – подумалось мне – если выживу и если он уцелеет, придётся на себе тащить..» Пройдя вперёд и взобравшись на бруствер, стреляя во все стороны, я уже начал думать, что уцелею, как в этот момент очередь из оврага сдула меня с бруствера.
Так для меня закончилась эта война.